Абхазия

Двадцать шесть километров отделяют Сухуми от поселка Новый Афон. Людей издавна привлекало это исключительно живописное место, богатое многоводными родниками, неприступными вершинами и строительным материалом. Поэтому и следов человеческой жизнедеятельности здесь сохранилось так много, что пытливый путешественник сможет без особого труда проследить историю абхазской архитектуры почти за две тысячи лет.

Наиболее значительным памятником оборонительного зодчества не только Абхазии, но и всего Черноморского побережья Кавказа является Анакопийская крепость, занимающая вершину Иверской (Анакопийской) горы.

Дорога к крепости от центра поселка ведет сначала среди домов по нагретому солнцем асфальту. С поворота дороги открывается вид на Новый Афон - кипарисовые аллеи, монастырские корпуса и собор, увенчанные голубыми куполами, красное и серебристое железо крыш среди зелени парков и садов, естественные ступени Афонской горы, бескрайнее море... Дорога уводит в дубовый лес, покрывающий круто наклонные известняковые плиты, подрубленные дорогой. Неожиданно вверху сквозь заросли показываются участки высоких светло-серых стен и башен, покрытых вьющимися растениями и кустарником. Еще один изгиб серпантина - и дорога приводит к широкому пролому разрушенной стены.

Древнейшая постройка Анакопии - это небольшое кольцо нагорной крепости, стены которой, возведены из крупных, хорошо обработанных блоков известняка, сложенных в духе лучших римских строительных традиций. Крепостные ворота образованы тремя известняковыми монолитами и приподняты высоко над землей; в крепость можно было попасть только по приставной деревянной лестнице. В восточной части ограды изнутри видны каменные ступени, по которым в древности воины поднимались на стену. Скорее всего, именно это укрепление было известно византийским авторам под названием Трахеи.

Поскольку относительно локализации Трахеи не существует единого мнения - некоторые исследователи пытаются сопоставить ее с древнейшими остатками крепостных стен в Гагре, - будет интересно познакомиться с аргументацией в пользу анакопийской Трахеи. Относительно ее местоположения известный византийский историк VI века Прокопий Кесарийский сообщает: «За пределами апсилиев, при входе в пределы абазгов, есть место следующего рода: высокая гора, начинающаяся от Кавказского хребта и все понижающаяся, заканчиваясь как бы лестницей, тянется вплоть до самого Понта Эвксинского. У подножия этой горы еще в древности абазги выстроили очень сильное укрепление, по величине наиболее значительное...» Археологические исследования показывают, что самым западным пунктом распространения апсилов в IV-VI веках была Эшера, расположенная восточное Нового Афона. Еще западнее проживали уже абазги. Описание же «высокой горы» полностью соответствует облику хребта Ажамгва, идущего в сторону Нового Афона и ступенчато спускающегося к морю. Иверская гора, при этом, действительно смотрится с востока лежащей у подошвы этого хребта. Гагрская же крепость находится в низине на самом берегу моря. А из описания Прокопия следует, что укрепление абазгов находилось на довольно значительном расстоянии от моря; он сообщает, что между крепостью и морем «тянется очень отвесная и грозная в своей суровости скала». Каждому, кто видел Иверскую гору с востока, припомнится действительно суровая скальная полоса, спускающаяся от нагорной крепости к Псырцхинскому водопаду. Трахея была взята и сожжена. Вот как пишет об этом Прокопий: «Абазги... в полном беспорядке устремились в бегство и стали отступать от этого места все дальше и дальше... Римляне захватили и убили очень многих из них... И вот, преследующие, смешавшись с бегущими, ворвались в ворота, одни, гонимые жаждой спасения, другие - стремлением захватить укрепление. Найдя ворота еще открытыми, они все вместе устремились в них. Сторожа у ворот не могли ни отделить абазгов от неприятелей, ни закрыть ворота, так толпа давила на них. Таким образом, абазги, с радостью почувствовавшие себя внутри своих стен, оказались взятыми в плен вместе со своим укреплением. Но и римляне, полагавшие, что они победили врагов, оказались теперь перед большою трудностью. Так как дома абазгов были многочисленны, отстояли друг от друга на близком расстоянии и, кроме того, были окружены со всех сторон своего рода стеною, то абазги, взойдя на них, защищались изо всех сил, поражая врагов в голову, охваченные, с одной стороны, опасением и страхом, а с другой — жалостью к своим женам и детям и чувством безвыходности своего положения, пока римляне не додумались поджечь дома...»

Прокопий сам не присутствовал при взятии Трахеи и писал свою историю, пользуясь донесениями военачальников и личными впечатлениями солдат - участников событий, поэтому в его повествование могли вкрасться отдельные неточности. Но поскольку в основном его описание местности совпадает с географическими особенностями Нового Афона, а не Гагры, именно здесь и должна быть локализована Трахея.

В конце VII века при непосредственном участии византийцев, встревоженных вторжениями арабов, была возведена основная линия стен средневековой Анакопии, охвативших территорию размером 450х150 метров. С юга, где склон горы был пологим и доступным, стена была укреплена семью башнями - квадратными в менее доступных местах, круглыми же там, где легко могли быть подведены стенобитные машины. Наиболее примечательна западная круглая башня, расположение и форма которой позволяли вести из нее обстрел противника под углом почти в 290°. Во втором этаже древнейшей части этой башни сохранились пять бойниц, устроенных в специальных нишах, и вход, перекрытый аркой. Боевая мощь этой башни была обусловлена еще и тем, что она защищала подступы к главным крепостным воротам. Древняя дорога огибала башню слева, подходила к скрытому за нею входу в соответствии с заповедью еще античных зодчих, требовавших размещать ворота так, чтобы при подходе к ним противник оказывался повернутым к осажденным своей незащищенной щитом правой стороной.

Проникновение в Анакопийскую крепость было затруднено и тем, что за главными воротами непосредственно следовал небольшой внутренний двор, окруженный дополнительными стенами и соединенный с основной территорией крепости еще одними воротами. Между второй и третьей башнями в наружной стене видны следы вылазной калитки, позднее заложенной. Отсюда выводились отряды защитников во фланг штурмовавших главные ворота.

С сооружениями основной оборонительной линии Анакопии связана яркая страница истории Абхазии. В 736 - 737 годах у этих стен было остановлено 60-тысячное войско арабов, руководимых известным полководцем Мурваном-ибн-Мухаммедом, прозванным за свою жестокость Глухим, т. е. глухим к мольбам и жалобам. Грузинский летописец сообщает, что с укрывшимся в крепости грузинским царем Арчилом и братом его Миром было «до одной тысячи человек да из абхазского войска две тысячи бойцов», которые должны были противостоять арабам, «по численности равным темной туче саранчи и комаров». Судьба, однако, оказалась милостивой к защитникам Анакопии. Летописец дальше сообщает, что среди арабского войска началась эпидемическая болезнь желудка, унесшая за несколько дней 35 тысяч человек. Три тысячи арабов погибли во время штурма крепостных стен, Мурвану пришлось уйти - задуманный им поход через Абхазию в обход Черного моря в тыл Византии провалился. Не пропустила, по-видимому, Анакопия на запад и арабского полководца Сулеймана-ибн-Исама в 788 году - он ограничился жестоким опустошением расположенных восточное Апсилии и Мисиминии. В течение почти целого столетия после этого Анакопия была столицей сначала Абазгского княжества, а затем Абхазского царства. Позже, когда столица была перенесена в Кутаиси, значение крепости несколько упало.

«Столичный» период, надо полагать, не прошел бесследно для Анакопии. Вероятно, именно тогда - в середине или второй половине VII века - на вершине Иверской горы появляется небольшой одно-зальный храм типа базилики с полукруглой выступающей апсидой и тремя широкими окнами. VII - VIII веками датируют исследователи найденные здесь плитчатые оконные навершия с интересными рельефами. Эти плиты можно сегодня осмотреть, поднявшись на вершину горы и войдя в храм. В конце XIX столетия новоафонские монахи соорудили здесь своеобразную витрину, вмуровав разновременные архитектурные фрагменты в специальную стенку и написав сверху:

«Древние останки». На одной плите изображен крест, а по сторонам его - полуфигуры льва и быка, на другой плите - лев и две розетки, на третьей - рыба и два дерева. В VII -VIII веках, возможно, был построен на склоне горы и второй храм. Его развалины можно осмотреть у второго витка дороги выше восточной башни.

В 1027 году после смерти грузинского царя Георгия I в Анакопии поселилась его вторая жена - осетинская царевна Алда со своим сыном Дмитрием, сводным братом царя Баграта IV. В 1032 году оппозиционная царю феодальная группировка попыталась свергнуть Баграта, а на его место воцарить Дмитрия. После провала заговора Дмитрий бежал в Константинополь, а Анакопию сдал византийцам. В 1045 году Анакопию покинула и Алда, бежавшая в Осетию после неудачной попытки сына овладеть Грузией с помощью Византии. Весной 1046 года Баграт IV осадил Анакопию, но вынужден был отступить. Крепость была взята лишь его сыном и преемником Георгием II в 1073 году, когда, по словам летописца, «были освобождены захваченные греческими насильниками крепости. Была отобрана у греков Анакопия, главная среди крепостей Абхазии».

Воспоминание об этих событиях хранится и в народной памяти в виде следующей красивой легенды: «В смутное время правил царь Баграт. Неприятель тревожил его земли. И жил народ очень бедно, и оттого было среди народа большое волнение. А у Баграта был брат, который страшно завидовал своему венценосному родственнику. Зависть и повела его по пути предательства. Через мать свою, вероломную царицу, договорился он с греками. И однажды пристали греческие корабли к земле Апсны, и под покровом ночи, не встретив сопротивления, вошли в крепость неприятельские воины. Но один лишь день владели они крепостью. Убоялся Дмитрий гнева брата своего, бежал в Константинополь, взяв с собой многие богатства и племянницу начальника крепости Анакопей-ипха. Минуло пять или десять лет, прошел по земле Апсны слух, что хочет возвратиться на родину Анакопей-ипха и что везет она дяде своему подарки, ибо вышла замуж за богатого купца и владеет несметными сокровищами. Радостью наполнились сердца жителей Анакопии, когда увидели десять кораблей, что привезли Анакопей-ипха и подарки. Встретил ее народ с великими почестями. И был большой праздник с пирами и военными играми в тот день. А под вечер, когда солнце окунулось в море, повелела Анакопей-ипха снять с кораблей подарки и перевезти их в крепость. На каждой арбе было по два громадных сундука. Сундуки эти складывали у высокой башни. Пообещала Анакопей-ипха народу, что завтра будут розданы подарки. И разошелся народ по своим домам. Наступила ночь, все заснули. Не спят лишь Анакопей-ипха и ее верные слуги: готовятся они завершить коварный план, который внушил им хитрый брат Баграта. И вот уже пробираются они под покровом ночи к башне, где лежат сундуки с подарками, и вскрывают их. А в каждом сундуке по два вооруженных воина; встают воины, берут в руки мечи и факелы. И вот их уже легион. Огласилась тогда крепость Анакопийская боевыми криками, началась тут великая резня. Крепость была захвачена всего за один час...»

События XI века оставили яркий след в архитектуре Анакопии. Многие сооружения перестраивались и достраивались. Особенно изменился облик воротной башни, в которой первый этаж был заполнен бутом, а над вторым было возведено еще два этажа с каменными сводами, опиравшимися на каменные колонны. Тогда же была возведена западная башня и перестроен храм в нагорной крепости. Эти работы отражены в ряде надписей на плитах, найденных здесь еще в конце XIX века.

В XIV веке в Анакопии обосновались генуэзцы, которые построили в нагорной крепости четырехэтажную дозорную башню, облицованную хорошо подогнанными гладкими камнями. Она возвышается над лесистой вершиной Иверской горы. Первый этаж башни представляет собой глухое помещение, по-видимому, служившее цистерной для сбора дождевой воды. На северной стене на уровне второго этажа виден вход, оформленный снаружи стрельчатой аркой (эта форма характерна для западноевропейского средневекового зодчества), а изнутри - полуциркульной аркой. Попадали в башню по деревянной подъемной лестнице. В XVII - XVIII веках в Анакопии стоял турецкий гарнизон, но турецких построек этого времени здесь нет. В конце XIX века Анакопия снова стала свидетельницей строительной деятельности, на этот раз новоафонской монашеской братии.

По склонам горы, от подошвы до вершины, была выложена камнем дорога, нагорная крепость окружена каменными террасами, построены здания часовен, гостиницы, станции канатной дороги. Одна из часовен, раскрытая на три стороны, до сих пор сохранилась внутри древнего храма. На стене ее помещена копия иконы Иверской божьей матери, перед ней горит маленькая лампадка. На белом платке лежат скромные дары: несколько медных монеток, ломоть хлеба. От всего этого веет языческой стариной, словно это поминовение тех, кто когда-то возвел эти стены на крутой труднодоступной вершине.

Одно из «чудес» нагорной крепости - неиссякаемый колодец, уже восемьдесят лет привлекающий внимание прежде паломников, а теперь туристов. Обычно объясняют происхождение этого колодца тем, что вода в него поступает по природному каналу, действующему по принципу сообщающихся сосудов, с соседней Афонской горы или даже более удаленных мест, где имеется устойчивый уровень ледниковых вод. Однако Иверская гора не содержит ничего, что могло бы оправдать предположение о существовании природного вертикального канала, по которому могла бы подниматься вода на вершину. Поверхность горы покрыта трещинами, по которым вся дождевая вода просачивается глубоко вниз, беспрепятственно достигая уровня Анакопийской пропасти и уходя ниже. Таким образом, всякая возможность существования природного колодца на вершине Иверской горы исключается.

Остается допустить мысль об искусственном происхождении этого колодца. На этот счет существуют две гипотезы. Первая сводится к тому, что водовод к колодцу был сооружен в древности строителями Анакопии и действовал он по тому же принципу сообщающихся сосудов. Как полагают, такой водовод могли провести в канаве, прорытой на склонах обеих гор (Иверской и Афонской) и через долину между ними под речкой, а затем замаскированной землей. Вторая гипотеза сводится к мысли, что под постройками на вершине была сооружена когда-то в древности воронка из плотного материала, которая собирала дождевую воду. Правда, как отмечают сторонники этой точки зрения, таким способом можно объяснить поступление в колодец лишь небольшого количества воды, в то время как в действительности колодец практически неиссякаем.

Видимо, гипотезы о древности сооружения колодца на Иверской горе не имеют под собой реальной основы. Строительство водовода с Афонской горы не является такой простой инженерной задачей, как полагают. Длина такого водовода должна была достигать полутора километров при перепаде высот до трехсот и более метров. Простые канавы, пусть даже и выложенные камнем на растворе, не могли бы выдержать большой нагрузки в течение тринадцати столетий, прошедших со времени строительства Анакопии. Условия для прокладки канав для водовода здесь крайне неблагоприятны: отвесные скальные участки, крутые, обрывистые склоны ущелья, каменистое русло реки.

Как показывает конструкция крупных античных и раннесредневековых крепостей Абхазии и прилегающих районов, все они обходились без внешних водопроводов. Но всюду прослеживаются остатки «цистерн» и других сооружений для сбора дождевой воды. Такая «цистерна» существовала и на вершине Иверской горы в основании восточной башни. И, поскольку эта башня была возведена, по всем данным, генуэзцами не ранее XIV века, то, следовательно, в этом период в Анакопии никакого другого источника не было. Архимандрит Леонид Кавелин, посетивший Анакопию в 1884 году, сообщал, что на месте современного родника была тогда расчищена старинная «цистерна», на дне которой среди прочих обломков и мусора были найдены упомянутые плиты с греческими надписями XI века. Но вода в этой «цистерне» тогда отсутствовала.

Лишь много позднее новоафонские монахи широко распространили молву о «чудотворном» источнике на вершине Иверской горы. Это произошло после того, как монахи возвели здесь впритык к древнему храму большое здание с глухими стенами и обширной водосборной площадкой. Дождевая вода стекала к отверстию, через которое попадала в устроенный внутри этого здания фильтр-отстойник. Пройдя через мощную толщу прослоек песка, дробленого известняка и других материалов, дождевая вода приобретала качество и вкус родниковой. Рядом с фильтрующим помещением монахами была возведена камера, соединенная с ним железной трубой, снабженной устройством, регулирующим уровень воды в «роднике». Как показывает практика, собранной в течение года, таким образом, воды в отстойнике было достаточно для поддержания постоянного ее уровня в течение одного-двух засушливых месяцев, что в условиях Абхазии позволяло создать легенду о «чудотворном» не пересыхающем роднике. Впрочем, иногда в особо засушливые периоды монахам приходилось поднимать на вершину горы обычную воду и пополнять ею «святую». Таким образом, «родник» в нагорной крепости действительно является творением рук человеческих, но история его насчитывает не столетия, как обычно полагали, а всего лишь несколько десятилетий.

Вблизи возведенных еще в конце XIX столетия плотины и здания гидроэлектростанции, одной из старейших в России, видны белокаменные стены небольшого кресто-вокупольного трехапсидного храма, композиция которого характерна для раннесредневековой (IX - Х вв.) Абхазии. Стены храма, как и утраченных теперь притворов, были когда-то покрыты изнутри штукатуркой с фресковыми росписями. В настоящее время здесь размещена библиотека. С легкой руки новоафонских монахов этот храм обычно связывали с именем апостола Симона, уроженца Каны Галилейской, спутника апостола Андрея, который, согласно церковной традиции, проповедовал на обширной территории вокруг Черного моря и на Кавказе. В 55 году н. э. они достигли пределов Абхазии, где апостол Андрей оставил Симона для распространения христианства среди абхазов. Благодаря этим проповедям, согласно преданию, был уничтожен жестокий кровавый обычай приносить в жертву богам младенцев и людоедство. Симон Кананит вскоре умер и был похоронен на берегах Псырцхи. Впоследствии на его могиле был возведен белокаменный храм в память первых контактов абхазов с христианством. Согласно же другой, имеющей большую древность легенде, этот проповедник был похоронен в Никопсии, расположенной западнее современного города Туапсе.

По одетым в камень берегам Псырцхи, а затем вдоль знаменитых новоафонских искусственных прудов выходим на набережную. Слева, из стены возведенной еще в конце XIX века гостиницы (ныне дом отдыха «Приморский»), выступает древняя башня Псырцхинская. Стены ее, облицованные ломаным известняком и прибрежным валунником, слегка сужаются кверху. Известный французский путешественник Ф. Дюбуа де Монпере в 30-х годах XIX века застал здесь еще две башни и стены. В работах В. И. Чернявского и других авторов второй половины XIX столетия можно прочитать и о замке на берегу моря, представлявшем собой башню с четырьмя выступами по углам. Все эти развалины связываются с находившейся здесь генуэзской факторией XIV века, известной под именем Каво-ди-Гиро, или Анакуфа. Большинство древних построек было разобрано при сооружении гостиницы. В 1888 году в этой гостинице отдыхал А. П. Чехов.

Отправимся теперь к зданию Ново-Афонского Симоно-Кананитского монастыря, расположенного на высоте 75 метров над уровнем моря у подошвы Афонской горы.

Узкая асфальтированная полоса шоссе в густой тени кипарисов выводит к главным воротам монастыря. Мощные стены с бесконечными рядами окон, над которыми поднимаются голубые маковки монастырских церквей, широкая, выложенная разноцветной плиткой дорога, уводящая под высокую арку ворот, светло-коричневый контур громады Пантелеймоновского собора, кружево листвы деревьев, голубизна небес, серый «ковер» каменной вымостки двора - таковы первые впечатления посетителя, надолго остающиеся в памяти.

Ново-Афонский монастырь был основан в 1875 году монахами со Старого Афона (Афон - по-гречески «тихий, безлюдный») - монастыря, расположенного в Греции на гористом и лесистом полуострове Агион-Орос в Эгейском море, на восточном выступе Халкидонского полуострова. В этой местности, отданной монахам византийским императором Константином Погонатом (688 - 695), расположены несколько греческих, русский и грузинский монастыри с замечательными библиотеками, в которых хранится более 10 тысяч древних рукописей.

В Новом Афоне монастырские корпуса с церквами строились в 1883 - 1896 годах. В центре западного корпуса возвышается 50-метровая колокольня с часами, мелодичный бой которых слышен далеко. Под колокольней расположена бывшая монастырская трапезная, стены которой, как и в маленьких церквах, расписаны фресками, выполненными известными «волжскими богомазами» - братьями Оловянниковыми.

В центре четырехугольника, образованного корпусами монастыря, высится Пантелеймоновский собор, построенный в 1888-1900 годах. Его венчают пять куполов; высота центрального - 40 метров. Длина собора - 53,3 метра, ширина - 33,7. Он построен в так называемом ново византийском стиле, весьма распространенном в русском церковном зодчестве конца XIX - начала XX века. Стены изнутри богато расписаны в 1911—1914 годах мастерами из села Палех Владимирской губернии и группой московских художников под руководством Н. В. Молова и А. В. Серебрякова. Фрески отличаются сочетанием главным образом голубых, коричневых и золотистых тонов. В ряде случаев отмечается отход от канонов иконописи, что особенно относится к изображению Марии Магдалины, выполненному, по некоторым данным, рукой известного русского художника М. В. Нестерова, а также к сцене Страшного суда у центрального входа. Стенные росписи Пантелеймоновского собора интересны и в том отношении, что они являются одним из последних памятников русской церковной иконописной школы.

Собор - крупнейшее культовое сооружение Абхазии. В нем может одновременно поместиться более трех тысяч человек. Его архитектура принадлежит к так называемому Ново-византийскому стилю, который был очень распространен в русском церковном зодчестве конца XIX начала XX веков.

В восточной стене в результате землетрясения 8 октября 1915 года появились небольшие трещины. В 1959 году, после ремонта здания собора, в нем разместился филиал Абхазского государственного музея, а в монастырских корпусах теперь расположилась турбаза.

А какими великолепными по красоте пещерами с их сказочными подземными залами богат Новый Афон. Среди них - ставшая известной всему миру знаменитая Новоафонская (Анакопийская) пещера. Волшебный мир открывается перед каждым, кто побывает в этом чуде природы. В подземном царстве сталагтитов и сталагмитов, как драгоценные камни в оправе, вытянулись в цепочку залы и галереи. В пещере девять больших залов, самый крупный из них – зал «Грузинских спелеологов». Он назван так не случайно, так как грузинские спелеологи из экспедиции института географии АН Грузии под руководством доктора географических наук Зураба Тинтилозова при активной помощи местного энтузиаста спелеолога Гиви Смыра покорили его после 36-часового штурма.

Длина зала «Грузинских спелеологов» 260 м, высота его доходит до 50 м. Камни здесь сплошь покрыты хрупкими известковыми цветами, а стены блестят и переливаются мелкими кристалликами кальцита всевозможных цветов и оттенков от белого до красного и коричневого. Кажется, что прозрачный занавес, подхваченный порывом ветра, вдруг замер навеки. Эффектен выход из галереи в зал: он имеет форму замочной скважины и обрывается 10-метровым уступом. Этот зал является одним из крупнейших в мире. В нем может разместиться современный стадион. И снова перед глазами туристов проходят залы: «Абхазия», «Иверия» и самый маленький зал «Сухуми», расположенный на высоте 170 м над уровнем моря. Главная его достопримечательность - сталагмиты - напоминают кипарисы и гигантские свечи.

Самый дальний зал - «Тбилиси», с примыкающим к нему залом геликтитов, - поражает своей красотой. У входа, как молчаливый страж, стоит бледно-розовый сталагмит высотой 3 метра. Дальше - спуск по сплошному кальцитовому натеку. Опять сталагмит, но уже совершенно белый. В центре зала - колоссальная груда камней, когда-то обрушившихся с потолка. Теперь все они затекли кальцитом и превратились в один огромный белоснежным сталагмит со светло-коричневыми полосами. А в дальнем конце зала - царство эксцентричных сталактитов. Причудливые, переплетающиеся, изгибающиеся как змеи, они образуют фантастические фигуры.

По результатам обследований, проведенных рядом экспедиций за последние 15 лет, можно с уверенностью сказать, что Новоафонская (Анакопийская) пещера является красивейшей и интереснейшей пещерой Европы. Ее подземные лабиринты можно смело поставить рядом со знаменитыми пещерами, хорошо известными десяткам миллионов иностранных туристов: Доадица (Чехия), Аггтелек (Венгрия), Оигалер (Франция), Карлсбадская (США) и др.

В 1975 году завершено благоустройство и оборудование Новоафонской пещеры. От южного склона Иверской горы, где создан оригинальный предпещерный комплекс со всеми службами, к подземным лабиринтам проведен 1300-метровый тоннель. Электропоезда подвозят туристов к одному из красивейших явлений природы Абхазии. Пещерные залы благоустроены и освещены. По пути туристы могут останавливаться на смотровой площадке, особенно красив 120-метровый мост.

Каждый день аккумуляторные электровозы доставляют в подземные лабиринты до 2 тысяч человек. У истока реки Псырцха узкая тропа ведет к открытой абхазскими спелеологами другой карстовой пещере-пропасти. Пропасть эту называют «Пропасть абхазских спелеологов», находится она на юго-западном склоне Афонской горы, на высоте 160 м над уровнем моря: абсолютная глубина ее достигает 90 метров. Общая длина двух смежных залов, покрытых сталактитами и сталагмитами, составляет около 150 м, ширина во многих местах превышает 25, а высота – 25-40 м. Здесь найдены многочисленные останки пещерных медведей, обитавших в этих местах около 10 тысяч лет тому назад.

Словом, глубины высоких горных хребтов этой части Кавказа таят для путешественников много любопытных и увлекательных зрелищ.

Севернее и западнее Нового Афона, за Иверской горой, тянутся живописные предгорья, на которых раскинулись угодья старинного абхазского селения Анухва. На северной его окраине вблизи полу заброшенного монастырского подворья в скале из красного известняка на высоте около 30 метров чернеет отверстие грота, известного под именем «Агца» (абх. - «обрыв»). На его стенах в 1940 году местный археолог Л. Н. Соловьев обнаружил множество наскальных рисунков, одни из которых он отнес к верхнему палеолиту и неолиту, а другие - к средневековью. Среди изображений интересны контур человеческой руки с крестом на ладони, фигура человека, лук со спущенной тетивой, наконечник копья, шалашевидные жилища. Как полагают исследователи, грот этот первоначально мог служить языческим святилищем, а позже здесь появились и паломники-христиане.

Западнее, на вершинах холмов у поселков Средняя Анухва, Бжилва и Веселовка, расположились циклопические постройки-крепости. Их стены сложены насухо из больших необработанных известняковых глыб без особой системы. Обломки больших и мелких хозяйственных сосудов, амфор и другие находки относят время этих сооружений еще к античной эпохе.

Немного южнее, у проселочной дороги, ведущей из средней Анухвы в Нижнюю, исследованы две небольшие раннесредневековые церкви. Особенно интересен крестово-купольный Мсыгхвский храм. Стены его были облицованы белоснежным известняком, алтарь украшен резными столбиками, кровля состояла из красной черепицы, окна были оформлены разноцветным стеклом. К сожалению, от него теперь мало что осталось — часть архитектурных деталей была брошена в расположенную рядом известковую печь, а развалины стен теперь полуприкрыты вновь построенной дорогой.

На правом берегу реки Псырцха, в шести километрах от Нового Афона, из зарослей, покрывающих небольшой холм, выступают руины храма XI - XII веков. В единственный зал храма ведут с запада и юга две двери. В алтарной части видны узкое окно, остатки кувшинов-голосников, повышавших качество звучания церковных песнопений, а также обширный тайник. Каменный свод давно обрушился, но сложенные из крупных грубо обработанных плит известняка стены сохранились до четырехметровой высоты. С юга к храму примыкают остатки притвора, возведенного, вероятно, в XIV веке, а вокруг заметны следы каменной ограды. Вблизи расположены угодья небольшой крестьянской усадьбы, а рядом - темное отверстие в пещеру, куда уходит канат. С помощью нехитрого устройства здесь достают питьевую воду из озерца, находящегося в глубине пещеры.

Мы покидаем гостеприимный Новый Афон с его замечательными памятниками, пещерами, водопадами, тенистыми ущельями, парками, прудами и здравницами.

Новороссийско - Батумское шоссе ведет нас на запад вдоль железной дороги. Между холмами, в просвете, образованном долиной реки Аапста, открывается панорама на восточную оконечность Бзыбского хребта, где выделяется пирамидальная вершина Ахибох, известная еще под именем Сафар-бея - абхазского князя, присоединившего Абхазию к России. Свернем с основной трассы и отправимся в село Абгархук.

Первая из абгархукских крепостей, называемая местными жителями «Мушба»,- весьма любопытный памятник раннесредневековой фортификации. Крепость расположена на скалистом утесе между реками Дохуарта и Жбаарта, в трех километрах севернее центра села. Тропинка, ведущая через лес, по краю обрыва, приводит к восточной башне, в которой находится вход в крепость, приподнятый на два с половиной метра от земли. В дверном проеме видны отпечатки массивных деревянных брусьев, а за ним открывается небольшая комната, из которой еще один проем выводит на крепостной двор. Внутри крепостных стен, протянувшихся на 120 метров, видны развалины нескольких каменных строений. Интересен потайной ход, связывавший крепость с внешним миром в случае осады. Узкая тропка спускается по естественному разлому скалы к ее основанию. Ход этот местные жители называют «царской лестницей». Среди листьев и травы красными пятнами выделяются обломки кровельной черепицы и керамических сосудов IX - Х веков.

Еще интереснее другая абгархукская крепость, известная под названием Абахуаца. Она расположена в очень живописной местности в восточной части села над рекой Аапста. Крепостные стены и башня возведены на заросшей лесом известняковой скале с отвесными обрывами со всех сторон. Тропа ведет вдоль основания этой скалы мимо входа в имеющуюся здесь небольшую пещеру, по узкому карнизу взбирается на скалу и выводит по каменной лестнице на стену. Периметр извилистых крепостных стен до 140 метров, высота их местами и теперь достигает 3-4 метров.

В юго-восточном углу ограды видно окно-бойница. Рядом справа высятся покрытые плющом стены 8-метровой башни. Во второй этаж попадали снаружи по приставной лестнице через узкую дверь, а в третий - через люк в деревянном перекрытии. Древнейшие находки в крепости Абахуаца (керамика, наконечники стрел) относятся к раннему средневековью.

Мы снова на Новороссийско - Батумском шоссе. Перед нами город Гудаута, название которого произошло от протекающей здесь же речки Гудоу. Так говорят ученые, а в народе любят рассказывать историю о любви молодого певца Гуды к княжне Уте; любовь эта закончилась трагической гибелью обоих на берегах этой речушки.

Городские кварталы стали складываться здесь в конце XIX - начале XX столетия.

Четыре километра отделяют Гудауту - современный центр Бзыбской Абхазии - от села Лыхны, позднесредневековой столицы Абхазии. Асфальтированная лента шоссе уходит в сторону гор через плато, утопающее в густой зелени садов, лесов и виноградников. Вскоре с возвышенности открывается замечательный вид на зелено-белую цепь вершин Бзыбского хребта. Справа от дороги высятся стройные массы лыхненского Успенского собора, а рядом на краю обширной поляны видны руины дворца абхазских владетелей.

Храм полускрыт за древней булыжниковой оградой и возвышающимися над нею зарослями. Слева, у тропинки, - заброшенные кирпичные стены часовни, поставленной в память генерала Коньяра, убитого здесь во время абхазского восстания 1866 года. Вот и ворота под тяжелой каменной колокольней, включенной в ограду храма. Дубовые двери с крепким засовом, за ними двор с редкими могилами, аккуратными мощеными дорожками, различными постройками жилого и хозяйственного назначения. Храм действующий. Он относится к широко распространенному в раннесредневековой Абхазии типу крестово-купольных трехапсидных сооружений. Наружный облик храма очень прост: гладкие плоскости стен, облицованных крупными гладкими плитами красноватого известняка, выступающие с трех сторон притворы, восьмигранный барабан с низким куполом.

Гораздо более значителен, впечатляющ этот храм изнутри. Сначала входим в нартекс - западнее поперечное помещение, отделенное от центрального зала монументальной стеной с арочным проходом в ней. Нартекс двухэтажный, из нижнего этажа в верхний ведет узкая каменная лестница. Здесь располагаются хоры, связанные с залом тремя широкими арочными проемами, через которые открывается превосходный вид на подернутые дымкой ладана столбы и стены, украшенные богатой фресковой живописью. Восточная часть храма представляет собой специальные ритуальные помещения: алтарь центральной апсиды, придел - жертвенник с северной стороны и придел - диаконник с южной стороны. Перед ними находятся маленькие прямоугольные помещения - вимы.

Исключительно богаты росписи Лыхненского храма. Древнейшие из них представлены в диаконнике - это элементы геометрического линейного орнамента, возможно относящегося к VIII-IX векам, и изображение головы старца с грузинской надписью «Закария» с фрагментами других фигур, относящееся к рубежу Х—XI веков. Основные же росписи храма относятся к XIV веку. В верхней части центральной апсиды изображена сидящая на троне Богоматерь с младенцем и двумя ангелами, многофигурная композиция Евхаристии в двух видах, сцена с женами у гроба (с ангелами и поверженными воинами), встреча двух жен с воскресшим Христом. В среднем ярусе изображений той же апсиды — сцена гостеприимства Авраама с тремя сидящими ангелами, сцена жертвоприношения Авраама, изображения ангелов и святителей; в нижнем ярусе - фигуры святителей (св. Василий, св. Григорий Богослов, св. Кирилл и св. Фока). На западной стене - фрагменты композиций Успения Богородицы и передачи Богоматерью пояса апостола Фоме. На столбах и пилястрах - изображения Иисуса Христа, Богоматери, Иоанна Предтечи, Иоанна Евангелиста и др. Снаружи над дверным проемом южного придела изображена сидящая на троне Богоматерь, а за нею два ангела.

Основные росписи Лыхненского храма исполнены одновременно, о чем говорит единство красок, композиции и буквенных (греческих и грузинских) начертаний. В то же время прослеживается почерк, по меньшей мере, трех живописцев. Одним из них, последователем более ранней палеологовской живописи, была исполнена роспись на столбах, два других художника, работавших в линейно-графической манере, характеризующей палеологовское искусство середины XIV века, расписывали центральную апсиду.

Стены храма были также украшены различными грузинскими и греческими надписями. Одна из них сообщала: «Христос, являешься ты благословлен богом и господином всего сущего. Это произошло от сотворения мира лета 6669 ... в царствование Баграта, сына Георгия... В апреле месяце появилась звезда, из недр которой исходили лучи, возвышаясь перед ней, подобно святому сиянию». Таким способом кто-то в 1066 году сообщал о появлении в небе Абхазии кометы. В Лыхненском храме похоронен владетельный князь Абхазии Сафар-бей, умерший в 1821 году. На надгробии сохранилась надпись на греческом языке.

Юго-восточнее, в ста метрах от храма, расположены развалины двухэтажного дворца абхазских владетелей. Неровная поверхность стен, возведенных из неоднородного материала - известняка, песчаника, кирпича и т. д.,- прерывается рваными отверстиями окон и дверей. В стенах ясно прослеживаются два строительных слоя, причем более древние стены (XVI - XVII вв.), легко обозреваемые с западной, северной и восточной стороны, возведены из крупных известняковых плит.

Наиболее выразительными являются главный вход и прилегающая к дворцу с северо-западной части постройка. Вход представляет собой кирпичную арку на столбах-колоннах, выложенных из блоков, которые перемежаются с прослойками тонкого кирпича, поставленного на ребро. В нижнем этаже портальной башни расположен вестибюль дворца. Его стены оформлены каменными арками, а купол опирается на низкий восьмигранный барабан. Паруса сводов в углах между арками под барабаном выложены так, что кирпичи выступают наружу углами, образуя зубчатую поверхность, создававшую своеобразную игру света и теней. На северном фасаде дворца в позднейшей сплошной кладке ясно прослеживаются две кирпичные арки, покоящиеся на столбах той же конструкции, что и у портала главного входа. Над средним столбом выложена черным узким кирпичом «печать Соломона» - шестиконечная звезда, образованная пересечением двух треугольников. С восточной стороны сохранились два пилонообразных выступа и. отдельно стоящий столб, которые когда-то были соединены деревянным помостом. Полагают, что эта постройка была связана с водозаборным устройством - внизу под обрывом протекает ручей.

Позже, уже в XIX веке, дворец был перестроен и значительно расширен. Позднейшие стены отличаются небрежностью кладки и плохим качеством раствора - он непрочный, известково-глинистый. В каждой из комнат, как в первом, так и во втором этаже видны камины, сложенные из песчаниковых плит. У ученых еще окончательно не сложилось мнение о времени и обстоятельствах возведения Лыхненского дворца, в народе же бытует немало легенд об этом. Вот одна из них: «Владетелем в Лыхны в далекие времена был князь Чачба. Решил он построить дворец невиданных размеров. Уложили фундамент и стали класть стены. Но никак не шла работа: разрушаются стены, словно земля трясется под ними. Позвал князь самых лучших мастеров, повелел им сложить стены вновь и трижды прочнее прежних. День и ночь трудились мастера, но все напрасно: первый же ливень размывал стены и башни. Совсем опечалился князь. Сгоряча велел казнить мастеров. Созвал на совет старейшин. Поднялся с места древний старик и сказал: «Ведаю, как построить дворец: нужна жертва великая, человеческая...» Выслушал князь старца и велел отобрать из простого народа самых красивых юношу и девушку. Дали им еды на неделю. А потом князь приказал замуровать их в дворцовую стену, ибо только так, по словам старца, можно было сделать дворец неприступным. Замуровали обоих и возвели новый дворец. И никто из врагов не мог его взять. До сих пор стонут стены старинного дворца...»

Храм и дворец расположены на краю огромной поляны. Руины дворца и поляна перед ними, известная под названием «Лыхнашта», являются замечательными свидетелями революционного прошлого Абхазии. Перед дворцом владетеля многократно собирались вооруженные крестьянские массы. Ареной наиболее значительного народного восстания абхазов площадь стала в 1866 году. Семь тысяч человек собрались сюда, возмущенные кабальными условиями крестьянской реформы 1861 года. Разногласия с представителями царской администрации привели к восстанию и убийству генерала Коньяра, многих чиновников и военных, пытавшихся скрыться во дворце. С тех пор дворец был заброшен и постепенно разрушался.

От Лыхны шоссе идет в сторону старинного абхазского села Дурипш. Главная достопримечательность его не памятники прошлого, а его настоящее: на многие километры протянулись чайные плантации. Заглянем в некоторые дворы Дурипша, население, которого, как и в других абхазских селах, отличается исключительным гостеприимством.

Одна из основных черт абхазской деревни - хаотичная разбросанность отдельных усадеб на значительной территории. Вот как выглядела такая деревня в прошлом столетии: «Шалаш, куда вошли мы, был только началом абхазского поселка... За полверсты стояла другая лачуга; от нее, сажень за полтораста, - третья; четвертая в сторону забилась; пятая забралась на верхушку холма и закуталась там от постороннего взгляда в зеленое облако дубовой рощи... Всего хижин двадцать, а разбросались верст на семь. Абхазец выбирает себе жилье по душе, мало думая о необходимости скучиваться».

Вблизи массивного здания Дурипшгэс сливаются две реки - Хипста и Эгры. На высоком скалистом мысу между ними хорошо видны стены Дурипшской крепости, возведенные в XIV - XV веках. Высокая воротная башня с вмурованным в пол второго этажа большим кувшином для хранения воды, две поперечные стены и крошечное помещение в конце, в котором, как рассказывают местные жители, когда-то содержали преступников,— все, что сегодня может здесь осмотреть путешественник.

Оставим живописное ущелье бурной Хипсты и вернемся на Новороссийско-Батумское шоссе. Километрах в десяти от Гудауты, в сторону моря, по направлению к Бомборскому мысу отходит проселочная дорога. Она ведет к интересному раннесредневековому памятнику - одно-зальному храму Айлага-абыку. Его стены сохранились почти на полную высоту, апсида снаружи пятигранная. В углах, прилегающих к западной стене, высоко вверху вмурованы кувшины-голосники, улучшавшие звучание песнопений. На некоторых кусках плохо сохранившейся штукатурки можно заметить следы фресок. У южного дверного проема на стене высечено на камне изображение креста. С запада к храму примыкают фундаменты небольшого притвора, с юга - продолговатый зал, в восточной части имеющий небольшое алтарное полукружие. Еще южнее возвышается большая платформа, сложенная из камня, на которой выступают фундаменты небольшого поминального храма, а в толще ее скрыты склепы. Северо-западнее, в зарослях ежевики, видны развалины большого прямоугольного здания, разделенного на несколько помещений перегородками. Вход в него вел через небольшое башнеобразное сооружение. Здесь найдены фрагменты глиняной посуды VIII - Х веков.

Ф. Дюбуа де Монпере, осмотревший эти руины в 1833 году, в своих записях отмечал: «Маленькая церковь, красиво сооруженная... стоит на скале конгломерата вздымающейся на восемь футов над уровнем моря; волны морские временами разбиваются об отвесные скалы. Землетрясение, которое всколыхнуло Бомбор 28 июля 1833 года в восемь с половиной часов вечера и отразилось на транспортном судне, одновременно раскололо также и камни монастыря Иолагу».

В XIV веке вблизи храма располагалась генуэзская фактория Каво-ди-Вуксо («Самшитовая гавань»), а в 30-х годах XIX столетия здесь была построена русская крепость Бомбора, в которой служили многие ссыльные декабристы, среди них В. С. Норов и С. И. Кривцов. 26 декабря 1905 года на пустынном, заросшем кустарниками и лесом берегу, группа большевиков под руководством Серго Орджоникидзе выгрузила оружие, привезенное морем. Оружием этим, однако, они воспользоваться не успели: отряд жандармов окружил смельчаков, которые затем были заключены в Сухумскую крепость. Теперь на месте выгрузки оружия стоит памятник.

Мюссерский храм - один из наиболее значительных культовых памятников Абхазии Х - XI веков. Дорога к нему ведет вдоль знаменитых пляжей курорта «Золотой берег», затем уходит в сложное «переплетение» холмов, гребней и ущелий Мюссерского заповедника. Дубовый, грабовый и каштановый лес, самшитовые перелески, заросли боярышника, кизила, орешника, обвитых лианами и колючей сасаперилью, окружают шоссе. В центре обширной поляны высятся каменные стены, обросшие плющом и кустарниками. Особенно выразителен южный фасад храма, оформленный тремя арками, с колоннами внизу и с шестью большими окнами над ними. Пол центрального зала порос зеленой травой и бурьяном, кровля давно рухнула, а через окна внутрь свисают ветви деревьев. Каменные своды хорошо сохранились в алтаре большого зала и в боковых приделах. С высоты хоров, куда когда-то вела каменная лестница, внутреннее пространство храма кажется особенно значительным. Храм огромен, массивен, тяжел, даже немного неуклюж, и после стройных масс собора Лыхны в нем особенно чувствуется уже иное время, иная культура...

Новороссийско - Батумское шоссе уходит в сторону гор, оставляя слева Мюссерскую возвышенность, пересекает Хипсту и углубляется в долину реки Мчишта. Справа над дорогой появляется крутобокий холм, увенчанный огромной липой, в тени которой видна древняя стена с аркой входа. Это развалины раннесредневекового одно-зального Мугудзырхвского храма, о котором, как ни странно, до сих пор в литературе упоминаний не было. Бывает так - все ущелья обследованы, лесные чащи пройдены, а здесь на большой дороге стоит себе памятник, и никто его не видит. Поднимемся на холм. На северной стене храма, облицованной тесаным известняком, - пилястры, на которых когда-то покоились арки, державшие свод. Хуже сохранились алтарная часть с выступающим полукружием, южная стена и примыкающий к ней придел. Вокруг разбросаны многочисленные обломки черепицы, некогда покрывавшей здание. Рядом, у края обрыва, когда-то стояло большое прямоугольное каменное сооружение, совсем недавно снесенное. Отсюда можно долго любоваться зелеными холмистыми предгорьями, уходящими в сторону заснеженных вершин Бзыбского хребта, видны отсюда и истоки Мчишты.

В средней части этой скалы хорошо видны стены крупнейшего в Абхазии скального замка. Еле заметная тропа от реки, с шумом вырывающейся из узкой пещеры, через "лес по очень крутому известняковому склону выводит к основанию замка. Слегка наклонная плоскость стены, сложенной из грубо обработанных обломков на прочном растворе, имеет в четырех метрах от основания вход, куда попадали по приставной деревянной или навесной веревочной лестнице. Ширина внутреннего помещения не превышает 2 - 3 метров, высота же его более 15 метров. В верхней части уцелело сводчатое перекрытие.

В стене несколькими ярусами соответственно этажам расположены окна и бойницы. Хорошо сохранившиеся дубовые бревна от дверных и оконных коробок говорят о сравнительно позднем (XVI - XVII вв.) происхождении замка.

Ущелье Бзыби встречает путника мощными ветрами, дующими из торных долин в сторону моря. У выхода реки из известняковых теснин на простор приморской низменности больше тысячи лет назад были построены две крепости, известные теперь под названиями Калдахварской и Бзыбской. Первая расположена на краю левого обрывистого берега реки и сплошь заросла вековым лесом. Тенистая тропа через заросли приводит к стене с четырьмя мощными полукруглыми башнеобразными выступами. Их панцирь выложен из огромных известняковых плит, достигающих 1 - 1,5 метра в поперечнике. Между выступами видны древние проломы - следы какого-то сражения. Хорошо сохранившийся в левой части фасада проем входных дверей расположен высоко над землей. Часть стен, окружавших обширный крепостной двор, обрушилась к реке Бзыбь. На случай длительной осады крепость была снабжена водопроводом, доставляющим воду из "источника, который находится в 150 метрах восточнее.

Отсюда сквозь просветы в ветвях деревьев хорошо видна белокаменная Бзыбская крепость с храмом на противоположном берегу реки. Она состоит из двух частей, разделенных стеной. Через нижний двор проходила в древности дорога от брода через Бзыбь. Панцири стен крепости сложены из тщательно обработанных известняковых блоков и укреплены четырехугольными и полукруглыми башнями и контрфорсами. Восточные ворота были укреплены двумя башнями.

Величественны руины Бзыбского крестово-купольного трехапсидного храма Х века, сохранившего все свои стены на полную высоту, но утратившего свод и купол. Любопытны и впечатляющи детали этого храма: темные плиты облицовки, украшенные резьбой над окнами, три пятигранных снаружи полукружия апсид, базы мощных колонн, поддерживавших купол, обломки кирпичных арок, многочисленные плиты, частью с орнаментами. Восточнее в зарослях угадываются фундаменты еще одного более древнего храма, алтарная часть которого обрушилась когда-то вместе со скалой.

В народе бытует старинная легенда об этих крепостях. Рассказывают, что некогда обитатели их договорились жить в мире и дружбе. Они решили соблюдать одинаковый распорядок дня: в одно и то же время в обеих крепостях совершать трапезы, становиться на молитвы, выходить на полевые работы. Условились, что сигналом для начала тех или иных занятий будет подергивание виноградной лозы, переброшенной через Бзыбь. Мирно текли годы дружного труда. Но враги, завидовавшие спокойной жизни соседей, решили поссорить их. Они стали дергать лозу в неурочное время, давая неправильно сигналы. Между жителями крепостей возникало взаимное недоверие, затем раздоры и, наконец, война, опустошившая крепости.

Во время первой мировой войны (1914 – 1916) началось строительство Черноморской железной дороги между Туапсе и Ново-Сенаки (теперь город Цхакая). Полотно должно было пройти через "нижний двор Бзыбской крепости. Однако дорогу построить не успели, а памятником благим намерениям прошлого служат сложенные из речного булыжника 30-метровые устои моста, торчащие над рекой.

В восьми километрах отсюда, на левом берегу Бзыби, на холме, хорошо видны древние стены и возвышающаяся над ними башня. Эти руины известны под именем Хасанта-абаа (абх. «развалины Хасана»). Крепость образована многоугольной в плане стеной. Башня, примыкавшая к стене, имела два этажа. Первый этаж заполнен бутом, во второй попадали через узкую дверь по приставной лестнице. Второй этаж был перекрыт деревянным потолком, который одновременно служил полом для дозорной площадки, венчавшей башню. Судя по форме керамических обломков, разбросанных по склонам холма, крепость была построена в IX—Х веках. От этого места начинается трудная тропа, ведущая к высокогорным пастбищам, которыми широко пользовались в тот период.

Теперь наш путь лежит в Пицунду, древний и славный своими памятниками город. По пути осмотрим раннесредневековые храмы, расположенные в селе Алахадзы. Малая церковь была известна еще в XIX столетии, большая же базилика раскопана в 1970 - 1971 годах. По преданию обе эти постройки были посвящены святой Софии. От большой церкви хорошо сохранились фрагменты южной и западной стен, сложенные чередующимися рядами известняковых блоков, кирпичных четырехслойных поясов и песчаниковых плит. Оригинальны большие кирпичные ящики, заполненные раствором и вставленные в кладку стены. Подобный строительный материал характерен лишь для территории Бзыбской Абхазии. Алтарная часть храма отличалась большими размерами, зал был разделен на три нефа двумя рядами прямоугольных столбов. Северо-западнее выглядывают из зарослей руины малой трехапсидной и, вероятно, крестово-купольной церкви: остатки стен, имеющих с востока три полукруглых выступа, а в своей толще керамические ящики. Вблизи - огромное скопление керамических шлаков, обломков черепицы, кирпича, разнообразных сосудов.

Документированная история Пицунды начинается во второй половине II века н. э., когда римляне построили здесь кастеллу - прямоугольную крепость с башнями по углам и у ворот. Ворота имели закругленный массивный фасад и прямоугольное внутреннее помещение, что было характерно и для воротных башен самого города Рима того времени. Внутри кастеллы раскопаны фундаменты большого каменного здания - претория, свидетельствующего наряду с другими данными о том, что в Питиунте тогда размещалось центральное командование целой группы гарнизонов, находившихся в северной Колхиде.

Интересные сведения о событиях у стен Питиунта в середине III века н. э. содержатся в «Новой истории» автора V века Зосима, рассказывающего о том, что после предоставления правителями Воспора готам кораблей для набегов на черноморские берега «варвары, прежде всего, напали на Питиунт, окруженный огромной стеной и имевший весьма удобную гавань. Когда Сукессиан, стоявший во главе местного гарнизона, выступил с бывшими там силами и прогнал варваров, то скифы, опасаясь, чтобы гарнизоны других укреплений, узнав об этом и соединившись с питиунским отрядом, не уничтожили их окончательно, захватили какие могли суда и с величайшей опасностью удалились домой, потеряв под Питиунтом многих из своих. Жители Понта, спасенные... искусными действиями Сукессиана, надеялись, что скифы, отбитые сказанным способом, никогда больше не осмелятся переправиться. Но когда Валериан отозвал Сукессиана, дал ему должность при дворе и вместе с ним занялся делами Антиохии и ее заселением, скифы снова взяли у боспорцев суда и переправились в Азию. Удержав суда и не позволив боспорцам, как прежде, возвратиться с ними домой, они пристали вблизи Фасиса, где, как говорят, было построено святилище фасианской Артемиды во дворце Ээта. Сделав безуспешную попытку взять святилище, они пошли прямо на Питиунт; без малейшего затруднения взяв укрепление и вырезав бывший в нем гарнизон, они двинулись дальше».

Это нашествие, однако, не привело к запустению Пицунды. В начале IV века здесь стояли уже не только полностью восстановленные и укрепленные дополнительными башнями стены кастеллы, но появилась и канаба - обширная, окруженная стенами и башнями территория, где располагалось поселение отставных легионеров и их семей. В таком восстановленном виде Питиунт сохранился до наших дней.

В непроглядных зарослях теперь прячутся мощные сегментообразные, прямоугольные и шестиугольные в плане башни, древние стены, облицованные плитняком с четырехслойными поясами кирпичной кладки, различные другие постройки, среди которых зернохранилища, бани, жилые и подсобные помещения.

В юго-западной части канабы вскоре после возведения ее стен римляне построили древнейший из известных на территории Восточного Причерноморья христианский храм-базилику. Он представлял собой прямоугольное сооружение с большой семигранной снаружи и изнутри апсидой. Особенностью храма был обход у апсиды, выделенный колоннами и характерный для поминальных римских храмов, посвященных апостолам и мученикам. Именно в этом храме, по-видимому, служил епископ Стратофил принимавший участие в Никейском соборе 325 года н. э.

В конце V - начале VI века пол этого храма был украшен богатейшей мозаикой, состоявшей из геометрических орнаментов и сюжетных композиций. Из "последних наиболее типична для позднеримских мозаик по своему оформлению монограмма Христа с альфой и омегой, передающая известную формулу из Апокалипсиса: «Я есть альфа и омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой» — и заключенная в круглый медальон, который вписан в трапецию с изображением птиц и растений по углам. Трапеция оформлена листьями аканфа, между которыми расположена поврежденная временем греческая надпись: «В моленье за Оре... и весь его дом». Размер разрушенного пространства в конце имени, допускающий разместить здесь две-три буквы, позволяет предполагать, что в надписи упоминается известный христианский мученик Орентий. Сохранилась легенда о нем. В правление императоров Диоклетиана и Максимиана в конце III - самом начале IV века в борьбе с персами принимали участие семь братьев-христиан, среди которых был Орентий. Когда военные действия были перенесены во Фракию, Орентий совершил подвиг - победил в единоборстве вождя вторгшихся туда варваров. Император предложил Орентию и его братьям в честь победы принести жертву языческим богам и, получив отказ, сослал их сначала в Армению, где их подвергли зверским пыткам, а затем через Трапезунд в Абхазию - в Питиунт. На корабле братья один за другим погибли. Орентию привязали на шею камень и бросили в море, откуда его уже мертвого вынесли на берег ангелы. Последнего брата, Лонгина, похоронили в Питиунте.

Рядом с надписью среди тех же листьев аканфа сохранилось изображение коровы с теленком, олицетворяющих «семью» христиан, то есть весь христианский мир. Восточное располагалась композиция, изображающая фонтан живой воды, символизирующий христианское учение, а по его сторонам - фигуры оленя и лани с олененком, также олицетворяющие собой «жаждущих христиан» и иллюстрирующие следующие слова 41 псалма: «Как лань охотно стремится к источникам вод, так душа моя стремится к тебе, боже». Пространство между оленями и фонтаном заполнено птицами и ветвями растений. Западнее изображена финиковая пальма с плодами, которую с обеих сторон окружают животные,- здесь уцелели голова лани и птицы. В северной части мозаики изобилуют фигуративные изображения - ягненок, ваза, птицы, растения и т. д., в южной же преобладают геометрические узоры - мотив «пересекающихся кругов», широкие переплетающиеся полосы, образующие сетку, в ячейки которых в шахматном порядке помещены круги и квадраты, узор из переплетающихся ромбов со скрещивающимися изображениями рыб с птицами и т. д. Очень интересно цветовое решение различных фрагментов Пицундской мозаики: монограмма Христа с альфой и омегой - ярко-красная, а ее контур - черный, фон медальона и трапеции - белый, аканфового бордюра — черный, а изображения в нем составлены из белых, красных и коричневых кубиков смальты различных оттенков; фигуры больших оленей переданы объемно - освещенные части их тел составлены из белых кубиков, затененные - из красных. Даже контурные линии здесь передают степень рельефности - массивные части тел оконтурены черными кубиками, тонкие же голени - красными. Мелкие животные переданы одним цветом, а пальма исполнена черными и красными кубиками на белом фоне. Ныне эта мозаика экспонируется в Музее искусств в Тбилиси.

В 542 году персы вторглись в Восточное Причерноморье - началась 13-летняя персо-византийская война. В том же году, согласно сообщению византийского историка VI века Прокопия Кесарийского, византийцы, занимавшие Питиунт, «сожгли дома, до самого основания разрушили стены и, без малейшего промедления сев на суда и переправившись на противоположный материк, ушли в город Трапезунд. Правда, они причинили ущерб Римской империи разрушением этих крепостей, но этим же они доставили ей большую пользу, потому что враги не смогли завладеть этой страной; не достигнув никакого результата вследствие разрушения крепостей, враги вернулись в Петру». Весьма вероятно, что древнейший Питиунтский храм был разрушен персами именно во время этого похода. Во всяком случае, когда десятилетие спустя византийцы вновь заняли Питиунт, им пришлось на том же месте строить храм заново.

Новая базилика была разделена на три нефа прямоугольными столбами, имела с востока выступающую пятигранную апсиду, а с запада - нартекс. Сочетание пятигранной апсиды с прямоугольными столбами центрального пространства делает вторую базилику Питиунта уникальной, поскольку в других областях христианского мира применялись не столбы, а колонны. Сравнительно тонкие стены указывают на то, что храм имел деревянное стропильное перекрытие.

У нас нет прямых сведений об истории Питиунта в последующие века. Но в его башнях заметны культурные наслоения второй половины VI—VII веков, а в середине VIII века сюда абхазским князем Константином было послано какое-то письмо: на городище найдена подвесная печать с его именем, написанным греческими буквами.

К этому же периоду (вторая половина VI—IX вв.) могут быть отнесены и два других интереснейших архитектурных памятника Пицунды, находящиеся уже за пределами крепостных стен.

В пятистах метрах севернее городища, в зарослях, скрываются руины уникальной двухзальной церкви с двумя шестигранными снаружи апсидами. Каменный свод храма, ныне обрушившийся, держался прежде на арках, опиравшихся на центральный столб и пилястры, выступавшие из стен. В христианском мире известны еще только две такие «двойные» церкви. Обе они находятся в Малой Азии и датируются временем от второй половины VI до XI века.

Вблизи городища за зелеными остроконечными вершинами кипарисов белеют гладкие светлые стены и купол Пицундского собора - крупнейшего раннесредневекового храма Абхазии. Он относится к типу крест.овокупольных, трехнефных и трехапсидных храмов, а размеры его в плане составляют 43,3 X 22,7 метра. Возведен он из камня и кирпича, причем в распределении этих материалов наблюдается определенный порядок. Стены храма внизу от цоколя сложены исключительно каменными блоками, затем кладка приобретает смешанный характер: ряды камня перемежаются с кирпичными прослойками. Чем выше, тем каменные прослойки тоньше, а кирпичные толще. Верхняя часть стен, барабан и покоящийся на нем купол, внутренние опоры - столбы сложены полностью из кирпича неодинакового размера, в арках он тоньше, в несущих частях (устои, стены) - гораздо толще, почти брусовидный. В верхних частях южной и западной стен видны декоративные вставки поперечных кирпичей - в одних рядах одиночных, в других парных. На центральной алтарной апсиде снаружи между окнами выложены толстым кирпичом кресты. Лишь северная стена снаружи совершенно лишена декоративных элементов. На западной стене на уровне хор видны следы заложенной в древности двери, через которую проходили женщины, допускавшиеся к богослужению только через хоры. Позднее ведущая на хоры наружная лестница была разобрана, а внутри возведена другая. Храм полон воздуха и света, его гладкие стены покрыты штукатуркой, некогда украшенной фресками, от которых теперь сохранился лишь пояс медальонов в алтаре, и каждый вошедший сюда сразу ощущает, что храм этот создан для праздничных, торжественных богослужений.

В XVI веке в западном помещении была построена усыпальница, стены, и потолок которой были богато расписаны, вероятно, мастерами из Старого Афона. Среди сюжетов росписи особенно интересны сцены «Несения креста», «Распятия» и «Плача». О том, что Пицундский собор был обновлен во второй половине XVI века, а вокруг него были возведены какие-то оборонительные сооружения, говорит сохранившаяся здесь греческая надпись:

«Помяни, господи, раба своего Пароскева Зографа (живописца), который создал это святилище и сей турлеон (башню) во время владычества тирана и католикоса Евдемона. Ты, господи, ведаешь все и исполни их милостью своею». В результате междоусобиц и угрозы нападения со стороны турок в XVII веке резиденция абхазских католикосов, до этого размещавшаяся в Пицунде, переместилась в Гелати. Собор был заброшен. Но он продолжал привлекать к себе как местное население, которое приходило к его стенам давать клятвы, так и чужеземцев. Здесь делали остановку запорожские казаки, ходившие набегами на Турцию.

В 1833 году храм посетил Ф. Дюбуа де Монпере, оставивший в своем дневнике следующую восторженную запись: «Вот я перед лицом одной из самых живописных руин, какие я только когда-либо знал. Мне говорили об этом здании с восхищением, но впечатление, которое оно производит, превзошло все мои ожидания - этот стиль, благородный и смелый, изумляет среди дикой природы Абхазии». После этого собор многократно привлекал к себе внимание исследователей. Однако пока точно время его постройки не определено. Одни авторы датируют его VI веком, другие - XI—XII веками. Конструктивные особенности храма объединяют его с группой раннесредневековых церквей Абхазии (Лыхны, Симона Кананита и др.), что, по нашему мнению, позволяет относить этот памятник к VIII—IX векам.

В 1960 - 1972 годах в помещении храма функционировал музей-выставка общества охраны памятников культуры, перенесенный позднее в стоящее рядом монастырское здание, построенное в 1913 году. В настоящее время в храме после проведения реставрационных работ разместился концертный зал; здесь установлен орган, созданный Потсдамской органной фирмой «Александр Шуке». В пицундском органе около четырех тысяч трубок, пятьдесят один регистр и три клавира. И звучат теперь над древними сводами храма торжественные фуги Баха, привлекая сюда многочисленных любителей классической музыки.

Местные жители рассказывают о храме такую легенду:

«Прекрасен и величествен этот храм. Едва ли найдется ему подобный по прочности и красоте... Поспорили когда-то зодчий храма и мастер, строивший водопровод на мысе, кто скорее выполнит свою работу. Проигравший должен был лишить себя жизни — броситься с крыши храма. Быстро поднимались стены храма. Но водопровод прокладывался еще быстрее, и когда встретился зодчий со своим соперником, тот показал ему водопровод, который уже был закончен. Пришлось, согласно уговору, подняться зодчему на недостроенный купол храма; бросился он оттуда вниз на камни и разбился насмерть, а на куполе осталась отметина - след его ног, углубление в растворе, которым скрепляли камень. Достроил Пицундский храм молодой его преемник. И если вы внимательно вглядитесь, то заметите, где кончил строить старый зодчий и где продолжил молодой». Водопровод давно бездействует, и лишь небольшая часовенка, которую предание связывает с этим сооружением, продолжает стоять внутри церковной ограды. А Пицундский собор стоит и поныне во всем своем величии, к нему стекаются толпы народа, добром поминая безвестного зодчего.

Возможно, именно в XVI веке вокруг Пицундского храма была возведена мощная оборонительная стена. Материал, из которого она сложена, позволяет думать, что строители стены использовали в качестве каменоломни римскую крепость, стоявшую рядом. Об этом пишет и графиня П. С. Уварова: «В ограде найдете... булыжники, и глыбы тесаного конгломерата, и греческую черепицу, и кирпич, и обломки мрамора. Может быть, из тех же развалин происходят три мраморные зеленоватые колонны, приделанные к звоннице, две пестрые, более драгоценные мраморные колонны, которые находим в дверях водопроводной часовенки, и та ионическая капитель из белого мрамора, которую нам удалось разыскать в куче обломков, лежащих во дворе». Она упоминает об интересной легенде, связанной с этой стеной. Послушайте, что рассказывают здешние старики: «Посмотрите на ограду Пицундского храма. Она сложена будто второпях, будто ее строителям отпущено было времени в обрез, возвели они стену в считанные дни... А так и было. Нахлынули тогда на землю Абхазии завоеватели-иноверцы, все круша на своем пути... Храму на Пицунде грозило разорение, ибо не был защищен храм ничем, кроме патриаршего благословения. Тогда обратился патриарх ко всему народу, призвал спасти великую святыню в Пицунде. И прислушался народ к его голосу. Тысячи и тысячи собрались тогда у здания храма. Только стена высотой в пятьдесят локтей может спасти храм. Но неприятель уже близко. «Торопитесь! Пусть каждый положит вокруг храма один камень - и будет в стене десять тысяч камней. Пусть каждый положит по пять камней - и не взять врагу святыни!» - провозгласил патриарх, и закипела работа. С гор понесли люди к храму громадные валуны, камни из разрушенных городов везли издалека люди на повозках и несли на руках. Когда народ принялся возводить стену, едва вставало солнце. А в лучах заходящего солнца все увидели стену, воздвигнутую собственными руками...

...И когда подошел враг к Пицунде, он был изумлен, ибо только утром еще доносили лазутчики, что беззащитен храм. А сейчас громадная стена окружала святыню, и была она неприступна...»

В 1830 году русский военный гарнизон, обосновавшись в Пицунде, укрепил древние стены, пристроив в углах обширные бастионы.

Современная Пицунда - это благоустроенный курорт. Здесь в окружении тридцати тысяч реликтовых сосен и вечнозеленого самшита - «абхазской пальмы» - на самом берегу Черного моря выросли семь 14—15-этажных гостиниц-пансионатов, принимающих одновременно около трех тысяч человек. Рядом выстроены первоклассные столовые, рестораны, административно-торговый центр, летний кинотеатр на тысячу мест, автомобильная стоянка на триста автомашин, плавательные бассейны с подогревом воды. Здания окружены бетонными дорожками, клумбами, зелеными лужайками, украшенными скульптурами. Здесь и монументальная фигура легендарной колхидянки Медеи с детьми и замечательный цебельдинский рельеф VIII века.

Менее часа необходимо теперь путешественнику, чтобы из Пицунды попасть в Гагру - «Железные ворота» средневековья, замечательный курорт сегодняшнего дня.

Древнейший архитектурный памятник Гагры - укрепление, расположенное у устья реки Жоэквары. В IV—V веках здесь на самом берегу моря у подножия горы римлянами была возведена прямоугольная в плане крепость-кастелла. Характерная кладка этого времени из крупных квадров хорошо видна и теперь в восточной стене крепости, где также сохранились древние крепостные ворота с каменной аркой. В XI веке часть крепостных стен была разобрана, а камень, возможно, был использован при сооружении храма. Название «Гагра» впервые встречается на карте, составленной итальянцем Пиетро Весконте в 1308 году. Размещенная здесь генуэзская фактория была известна в XIV—XV веках под именем «Какара», или «Хакари». В 1830 году крепость была восстановлена и основательно перестроена высадившимся здесь русским военным отрядом. И теперь еще хорошо видны мощные бастионы, пушечные и ружейные бойницы в стенах. Гагра в те времена была далеко не таким благодатным местом, каким она стала в текущем столетии. Служивший в Гагре известный писатель-декабрист А. А. Бестужев-Марлинский так описывал эти места: «Есть на берегу Черного моря, в Абхазии, впадина между огромных гор. Туда не залетает ветер; жар там от раскаленных скал нестерпим и, к довершению удовольствий, ручей пересы хает и обращается в зловонную лужу. В этом ущелье построена крепостишка, в которую враги бьют со всех сторон в окошки, где лихорадка свирепствует до того, что полтора комплекта в год умирает из гарнизона... Там стоит Пятый Черноморский батальон, который не иначе моэкет сообщаться с другими местами, как морем и, не имея пяди земли для выгонов, круглый год питается гнилою солониною. Одним словом, имя Гагры... однозначаще со смертным приговором...»

Особый интерес представляет Гагрский храм, расположенный в центре крепости. Стены его сложены из крупных блоков известняка, достигающих 1,5 метра в поперечнике. Две такие громадные плиты, поставленные вертикально, образуют своими гранями углы в западной стене церкви. Блоки в облицовке подогнаны не очень тщательно, сложены без соблюдения рядов. Фактура блоков перекликается с квадрами, из которых сложен древнейший слой крепостных стен: не исключено, что часть строительного материала для храма взята оттуда. Храм отличается простотой плана: это зал с массивными пилястрами и с примыкающей с востока полукруглой алтарной апсидой, никак не выделенной снаружи, и двумя приделами - южным и северным. Коробовый свод восстановлен в начале века. Временем сооружения храма чаще всего с легкой руки краеведов XIX столетия считают VI век. Однако в его конструкции отсутствуют черты, характерные для раннесредневековой храмовой архитектуры Абхазии, представленной Пицундским, Лыхненским, Бзыбским, Мсыгхвинским и другими храмами. Прямоугольные очертания наружного плана восточной части, и другие особенности позволяют отнести Гагрскую церковь к памятникам грузинского храмового зодчества не ранее конца Х—XI века.

К входу в храм ведет дорожка из больших, отшлифованных до блеска тысячами ног известняковых плит, обсаженная высокими кипарисами, которые образуют тенистую аллею. Внутри, в полутьме, голые стены из плит с грубо, неровно обработанной поверхностью производят суровое, даже какое-то дикое впечатление. Мощь и простота. Массивные столбы и арка алтарной преграды, лаконично украшенная в своей вершине рельефным крестом, низкие широкие дверные проемы, словно напоминающие о том, что здесь молились, совершали обряды суровые молчаливые люди. Сейчас здесь музей абхазского оружия. В витринах выставлены кремневые рубила и наконечники дротиков, бронзовые топоры, кинжалы и боевые браслеты, античные шлемы, щиты, наконечники копий, мечи, топоры, средневековые кольчуги, шлемы, сабли...

От Гагры Черноморское шоссе приводит к поселку Гантиади, расположенному у устья горной реки Хашупсе. В самом поселке и в его окрестностях немало интересных крепостей, храмов, дольменов. Один из наиболее ярких раннехристианских памятников Абхазии - Цандрипшская, или Гантиадская, базилика, стоящая на самом берегу моря в зарослях акации. Хорошо сохранилась центральная апсида с полу сводом (конкой), южная стена с примыкающим к ней продольным помещением, западная стена с входом и окном над ним. Первоначально церковь имела деревянное перекрытие, которое было, затем заменено каменными сводами, для чего в центральном зале у стен были возведены дополнительные прямоугольные столбы. Памятник является древнейшим известным образцом сочетания центральной пятигранной снаружи апсиды с полукруглыми боковыми апсидами. Однако его главной особенностью является расширение во внешние стороны боковых помещений восточной пред алтарной части (трансепт), что находит ближайшую аналогию в кафедральной церкви, построенной по распоряжению императора Юстиниана I в середине VI века на его родине в Царицином Граде (Юстиниана Прима, в нынешней Югославии). В литературе укрепилось мнение, что именно в этой базилике следует видеть храм, который, согласно византийским источникам VI века, был построен Юстинианом для абазгов. Нужно, однако, отметить, что Гантиади не был столичным городом и располагался на окраине древней Абазгии, основная территория которой в VI веке располагалась между Новым Афоном и Гагрой. Храм был построен на самом берегу моря, на площади приморской, по-видимому, византийской крепости, основательно разрушенной в последние десятилетия.

Заглянем в глубь живописного ущелья реки Хашупсе. Здесь в семи километрах от побережья высится гора, на вершине которой находятся руины одной из крупнейших крепостей раннесредневековой Абхазии. Это - Хашупская крепость. Ее территория делится на два яруса. Верхняя крепость представляет собой замкнутый овал стен, возведенных из плитняка с соблюдением рядов в наружном панцире кладки. Массивные ступени каменной лестницы вводят в широкий проем ворот. Справа видно углубление в скале, служившее, вероятно, цистерной для сбора дождевой воды, за ним просматривается регулярная кладка дозорной башни. Влево уходит лес, в котором скрыты древние фундаменты. На краю обрыва расположены руины большой трехапсидной базилики, со стен которой открывается замечательная панорама высокогорий Гагрского хребта с пихтовыми лесами, альпийскими лугами, с пластами снега на них.

Юго-западнее нагорной крепости, на склоне горы находилось городище. Поскольку гора недоступна со всех сторон, кроме восточной, здесь была сооружена лишь одна стена, круто спускающаяся вниз. Сквозь лесную чащу и заросли колючек виднеется правильная кладка стен, поражающих своей монументальностью. На 10 метров поднимается их двухметровая толща, укрепленная тремя многоярусными башнями. Наружный край стены когда-то венчался зубцами, за которыми проходила боевая дорожка. На стену вели каменные лестницы.